Девочка продала все свои игрушки, чтобы купить еды для мамы. А когда одна из игрушек попала в руки местному олигарху, все оцепенели от его поступка…

«Михаил Александрович, они боятся потерять рабочие места. Говорят, что это их дом, что они хотят сохранить его для будущих поколений», – мягко ответил Игорь, пытаясь оставаться спокойным перед взрывным характером своего начальника. «Чепуха», – резко отрезал Воронин, – «нам нужно давить сильнее, у нас есть ресурсы, чтобы заставить их подчиниться.

Начни с юридического давления, проверь их налоговые декларации и договоры, найди любую щель, которую мы могли бы использовать». Игорь кивнул, уже привычно заметив, что этика и человечность были чужды Воронину, когда речь шла о его амбициях. На выходе он уже думал о том, как организовать очередную серию проверок и инспекций, которые могли бы дестабилизировать управление фермой.

Воронин, между тем, продолжал планировать, он собрался превратить эту местность в центр торговли и развлечений, не заботясь о том, что его планы разрушат жизни тех, кто считал эту землю своим домом. Его мечтой было видеть, как из земли, покрытой пшеницей и солнечными цветами, вырасти стеклянный и бетонный гигант, который станет монументом его собственному успеху. На ферме наступили тяжелые времена, после посещения олигарха Воронина и его юристов начались бесконечные проверки.

Отделы, которые ранее действовали в спокойном режиме, теперь ежедневно испытывали напряжение из-за неожиданных визитов инспекторов. Каждый разговор с ними оборачивался штрафами или новыми требованиями, которые казались специально созданными, чтобы подорвать устойчивость фермы. Катя и ее мама каждый день сталкивались с новыми вызовами.

Мама постоянно боролась с бумажной волокитой, которая росла, как снежный ком. Ее здоровье продолжало ухудшаться, но она отказывалась от больничного, боясь, что ее отсутствие окажет еще большее давление на коллег. Однажды утром, когда Катя помогала маме готовиться к очередной проверке, в их дом постучали.

Стоял местный полицейский с еще одним предупреждением. «Простите, но мы должны провести проверку ваших складских помещений», – сухо объявил он, демонстрируя ордер. Проверка длилась несколько часов и, как обычно, завершила списком мелких нарушений, которые казались смехотворными, но требовали незамедлительного исправления.

Это был истощающий процесс, который истязал всех работников фермы и подрывал их моральный дух. Катя видела, как ее мама каждый день возвращалась все более утомленной и подавленной. После работы они сидели на кухне, пили чай и обсуждали, как можно было бы справиться со всеми этими трудностями.

Несмотря на усталость в глазах мамы, все еще теплилась искра упорства. Она не хотела сдаваться, зная, сколько людей зависит от работы на ферме. «Мы не можем позволить им забрать наш дом, Катя.

Это не просто работа для нас, это наша жизнь», – мрачно сказала мама, крепко сжимая чашку. Катя чувствовала, как на ее плечи ложатся бремя взрослой жизни. Она знала, что должна что-то сделать, чтобы помочь.

Обдумывая свои следующие шаги, она решила, что пора действовать активнее. На следующий день Катя встретилась со стариком, чтобы обсудить, что можно предпринять. Он предложил создать петицию, чтобы собрать подписи всех работников и местных жителей, которые тоже не хотели, чтобы ферма исчезла.

«Мы должны объединиться, Катя. Вместе мы сильнее», – мудро произнесла мама. Катя почувствовала прилив силы.

Они провели следующие несколько дней, разговаривая с каждым, кто был связан с фермой, объясняя ситуацию и собирая подписи. Отклик был ошеломляющим, сообщество, которое казалось апатичным, вдруг ожило, готовое поддержать ферму в ее борьбе. Теперь, вооруженные и поддержкой всей общины, Катя и мама готовились к следующему кругу сражений, зная, что теперь у них есть не только своя усталость и страхи, но и сила всего сообщества, которое стояло за ними.

Давление на ферму продолжало нарастать с каждым днем, как снежный ком, который катится с гор, набирая обороты и размеры. Катя видела, как мама ежедневно борется с бумажной работой, пытаясь отвечать на все требования и придирки инспекторов. Несмотря на все усилия, силы их семьи и всей фермерской команды становились на исходе.

Бюрократические махинации казались чудовищем, который медленно, но верно поглощало последствия остатки их надежд. Однажды вечером, когда Катя вернулась с работы на рынок, где она продолжала продавать игрушки старика, чтобы хоть как-то поддержать финансы, мама встретила ее на пороге. В ее глазах Катя прочитала что-то, чего никогда прежде не видела – отчаяние.

«Катя, я думаю, пришло время для отчаянных решений». Мама выговаривала каждое слово с трудом, как будто они весили тонну каждая. Сердце Кати ушло в пятки, она боялась представить, что мама могла иметь в виду.

Все варианты казались невыносимыми – продажи фермы, увольнение всех работников, полное разорение. «Мы не можем больше так продолжать, дочь. Я видела, как ты борешься, как стараешься помочь, но это не та жизнь, которую я хотела бы для тебя…