Дети не навещали богатую мать в больнице, но пришли с нотариусом писать завещание. Но их уже ждал СЮРПРИЗ, от которого всем стало плохо…

А теперь, кажется, мне осталось совсем немного. Мам, ты что такое говоришь?» Максим резко сменил тон, но в нем было больше раздражения, чем тревоги. «Тебе нужно обратиться к врачам, а не сидеть дома и ждать чудо.

Я знаю, что ты прав, сынок. Но разве нельзя просто остаться здесь, дома? Я бы хотела быть рядом с вами, хоть в последние дни». Максим тяжело выдохнул.

«Мам, это не обсуждается. Я поговорю с Наташей, и мы что-нибудь организуем». «Максим, но я не хочу».

Начала была Вера, но он уже прервал ее. «Мам, хватит. Это для твоего же блага.

Все, я перезвоню». Через полчаса Вере позвонила дочь Наталья. В ее голосе слышались дежурная забота и легкое раздражение.

«Мама, Максим сказал, что ты совсем плохо себя чувствуешь. Мы уже договорились, тебя заберут в клинику. Там тебя обследуют, и за тобой будут смотреть».

«Наташа, зачем?» С мольбой в голосе произнесла Вера. «Я ведь просто хотела побыть с вами». «Неужели нельзя остаться дома?» «Мама, не будь упрямой», резко ответила Наталья.

Мы с Максимом уже все решили. Дом – это не место, где можно лечиться. В клинике тебе будет лучше.

Но Наташа… Снова попыталась вставить Вера. «Никаких «но», мама. Мы тебя любим, но дома ты только себе навредишь.

Все уже организовано. Завтра тебя заберут». Гудки оборвали разговор.

Вера смотрела на телефон в руке, словно надеясь, что дети одумаются и передумают. Но звонка не последовало. На следующее утро в ее дом приехала машина скорой помощи.

Водитель с санитаром поднялись в квартиру и начали собирать вещи. Вера сидела на краю кровати, медленно укладывая в сумку свое самое необходимое. Ее сердце сжималось от обиды, вместо того, чтобы остаться с детьми, она оказалась нежеланным гостем в собственной жизни.

Санитар, пожилой мужчина, с усталым лицом, пытался поддержать разговор. «Ну ничего, в больнице вас подлечат, и все будет хорошо». Вера лишь кивнула, не находя слов.

Машина быстро доставила ее в больницу, где ее уже ждала небольшая палата с простыми белыми стенами. Вера огляделась, чувствуя, как все мечты о последнем тепле семейного очага рушатся. Она устало легла на кровать, глядя в потолок.

Ощущение ненужности и одиночества вновь накрыло ее с головой. Все, чего она хотела, провести последние дни рядом с детьми, но они видели в ее просьбах лишь проблему, которую нужно решить. Вера закрыла глаза, стараясь унять горечь, и лишь шепотом произнесла, «Неужели я не заслужила большего?».

Вера Ивановна лежала в своей больничной палате. Ее измученное лицо едва оживлял слабый свет, пробивавшийся через узкое окно. Палата была крошечной, с серыми стенами и скрипучей кроватью.

Еще вчера казалось, что силы окончательно покинули ее, и все мысли были только о том, что неизбежное приближается. В дверь осторожно постучали. Это был не медсестра и не санитар.

В проеме появился Иван Павлович, высокий, крепкий мужчина, с густыми седыми волосами. Он был в строгом пальто, но держался просто как всегда. «Вера, здравствуй», — сказал он мягко, заходя в палату.

Она приподнялась на подушке, хотя силы явно были на исходе. «Иван, как ты меня нашел?» Голос ее был слабым, но в глазах мелькнуло тепло. Иван сел на стул рядом с кроватью, снял пальто и аккуратно положил его на спинку.

Затем оглядел Веру, в его взгляде сквозила тревога. «Ну ты что, Вера? Как это, как нашел? Я бы весь город обошел, если бы пришлось. Ты как?» Вера пожала плечами.

«Ты же видишь, с каждым днем все хуже». В ее голосе слышалась тихая обреченность. Иван с минуту молчал, глядя в окно, а затем резко сменил тему «Я за тобой приглядываю».

«Да и за фирмой твоей тоже. Там, конечно, Максим». Он вздохнул и покачал головой.

«Ломает все, что ты столько лет строила». Вера слабо улыбнулась. «Он просто молодой, горячий.

Думает, что все знает лучше всех». «Горячий?» – переспросил Иван, недоверчиво вскинув брови. «Да он всех сотрудников запугал.

Приказы раздает налево и направо, а сам не понимает, что творит. Люди-то жалуются, но его не остановить. Он же считает, что теперь главный».

Вера откинулась на подушку и прикрыла глаза. Ее лицо стало еще более утомленным. «Иван, не могу я уже.

Пусть делает, что хочет. Я больше не могу за всем следить». Иван наклонился ближе, взял ее за руку.

Его голос стал мягче, но настойчивее. «Вера, не говори так. Это твое дело, твоя жизнь.

И ты не можешь просто отдать это без боя». Она открыла глаза и посмотрела на него. «А что я могу сделать? Я одна, Иван.

Дети ждут, когда меня не станет. Фирма, похоже, уже не моя. У меня нет сил бороться».

«У тебя есть я, Вера», – уверенно произнес он. «Ты только держись, слышишь? Ты всю жизнь была бойцом. Ты всегда находила выход, даже когда все говорили, что это невозможно».

А сейчас вдруг решила сдаться. Она слабо улыбнулась, но в ее глазах блеснула едва заметная искра. «Тебе легко говорить, Иван.

У тебя еще есть силы, а у меня уже нет». Он встал, прошелся по палате, затем повернулся к ней, упер руки в бока. «Ты не одна, Вера.

И ты точно не слабая. Тебе нужна встряска, забота, чтобы снова почувствовать вкус жизни. Ты это понимаешь?» Его уверенность как будто проникала в ее измученное сознание.

На мгновение ей даже показалось, что боль отступила. «Спасибо тебе, Иван», – прошептала она, не сводя с него взгляда. «Может, ты и прав.

Конечно, прав». С легкой улыбкой сказал он, снова садясь на стул. «Я буду приходить.

И ты мне еще скажешь, что силы у тебя есть. А с Максимом разберемся». Он накрыл ее руку своей ладонью.

В этот момент в груди Веры Ивановны что-то отозвалось, теплое и живое. Это была надежда, пусть слабая, но такая необходимая сейчас. Вера Ивановна лежала в своей палате, сонно глядя в окно.

Тусклый зимний свет падал на кровать, делая комнату еще более унылой. Шум за дверью палаты постепенно приближался. Дверь приоткрылась, и в проеме появилась молодая девушка в белом халате.

В руках она держала ведро с водой и швабру. Девушка робко заглянула внутрь. «Ой, извините, я вас разбудила».

Голос был тихим и мягким, словно девушка боялась потревожить больную. Вера Ивановна чуть приподнялась на кровати, удивленно оглядывая гостью. «А где Лидия?» – спросила она, немного хрипла.

«Мама заболела», – ответила девушка, заходя в палату. «Сегодня вместо нее я». Она попросила помочь, пока не поправится.

Она аккуратно поставила ведро на пол и достала тряпку. Движения ее были ловкими и уверенными, но чувствовалось, что она немного волнуется. Вера наблюдала за девушкой, ее светлыми волосами, собранными в хвост и сосредоточенным лицом…