Богачу стало жалко глухонемую уборщицу, которую ОБИЖАЛ весь офис. Он дал ей ключи от квартиры и улетел на сделку. А едва включил скрытую камеру, ЗАМЕР…
Они на мгновение взглянули друг на друга. Между ними повисла напряженная тишина, но в ней уже не было враждебности, лишь неопределенность. Настя снова заговорила:
— Прости, что вторглась в твою жизнь. Если хочешь, я соберу вещи и уйду.
Он молча посмотрел в ее глаза. Вспомнил, как она плакала, как защищала его, спорила с тем человеком на ноутбуке. Вспомнил, как она выглядела одинокой, сидя у стены офиса, когда все издевались. Но она все это время слышала и понимала, что они говорили. Интересно, насколько ей было больно, — промелькнула мысль.
— Не торопись, — сказал он наконец, смягчив тон. — Если ты действительно раскаялась и хочешь помочь мне, то оставайся. Я хочу услышать всю правду о сделке, о том, что знали твои наниматели.
Настя кивнула.
— Конечно. Я расскажу все, что знаю.
Они сели в гостиной. Артем налил себе стакан воды, Насте тоже предложил. Она рассказала, как больше года назад к ней обратились люди из влиятельной корпорации, конкурирующей с холдингом Артема. Они пообещали хорошую оплату и покровительство, если она сумеет получить доступ к конфиденциальным сведениям. Причина была проста: Артем вел переговоры о крупном слиянии и готовился к рискованному шагу — вложению в новый проект, связанный с инновационными технологиями. Конкуренты боялись, что он вырвется далеко вперед, и их компании придется сильно потесниться. Ей дали легенду, научили языку жестов в базовом объеме и правильной мимике, показали, как не выдать, что слышишь и говоришь.
— Люди часто недооценивают тех, кого считают инвалидами, — печально добавила Настя.
— Но зачем? — спросил Артем. — Могли бы нанять кого-то из менеджеров, кому доверяют.
— Твои менеджеры все под жестким контролем, у тебя надежная служба безопасности, — Настя пожала плечами. — А к уборщице никто не присматривается. Идеально.
Она рассказала, как первое время пыталась выполнить задание: шпионить, слушать разговоры в коридорах, возможно, заглянуть в твой кабинет, если будет шанс, хоть что-то сфотографировать. Но поняла, что информации там мало. А когда познакомилась с тобой ближе, увидела твою человечность, как ты защищал ее от издевательств, что-то дрогнуло в ее сердце. И она стала притворяться, что не находит нужных данных, докладывая кураторам: ничего важного не происходит. Когда Артем дал ей ключ от квартиры, у нее произошел настоящий внутренний разрыв. Она не могла поверить, что человек, которого она должна была подставить, столь доверчив и добр. Кураторы нажимали, требуя конкретных сведений, но она не давала. И тогда они велели ей каким-то образом сорвать сделку: подсунуть ложные документы, повредить систему, украсть аккаунты. Но она отказалась.
Артем сидел, слушая это, и чувствовал горькое, но светлое облегчение: да, она шпионила, но в итоге пошла против своих нанимателей.
— А что ты знаешь об опасности сделки? — спросил он. — Ты говорила по телефону, что она опасна для меня.
Настя помрачнела.
— Они говорили, что тебе могут вставить палки в колеса, вплоть до физической угрозы, если ты не откажешься. Я не знаю, насколько это реальная угроза, но…
Артем понял, что риски действительно высоки. Его конкуренты иногда прибегали к грязным методам, но он не ожидал, что дойдут до покушений. При мысли об этом у него пробежали мурашки по коже. Он встал, прошелся по комнате, стараясь унять нервную дрожь. Потом остановился перед ней…
