Богачу стало жалко глухонемую уборщицу, которую ОБИЖАЛ весь офис. Он дал ей ключи от квартиры и улетел на сделку. А едва включил скрытую камеру, ЗАМЕР…

Настя прочитала, сжала губы, и на ее лице вновь проступили слезы. Она быстро помотала головой, словно говорила: «Ничем». Затем жестом указала, что все хорошо, и попыталась улыбнуться, но эта улыбка была несчастной и натянутой, как будто через силу. Артем не знал, что сказать. Он чувствовал, что в душе у него шевелится какая-то новая эмоция, которую он не испытывал давно, — искреннее желание оберегать. Наверное, он мог бы просто пройти мимо, сделать вид, что не заметил, но что-то в его сердце подсказывало: ты должен попытаться помочь. Он написал в блокноте новое сообщение: «Если кто-то обижает, скажи. Я уволю, если надо». И, хотя это звучало, пожалуй, грубовато, он действительно считал, что сможет навести порядок.

Прочитав это, Настя посмотрела на него широко раскрытыми глазами, а потом покачала головой, коснулась рукой его руки, как будто хотела поблагодарить, но сразу же отдернулась. Ее губы дрогнули, она сделала несколько судорожных вдохов и стремительно пошла к кладовке, оставив Артема с ощущением какой-то незавершенности и растерянности. Он постоял так еще немного, затем решил, что, возможно, ей просто нужно побыть одной. Потом он отправился в свой кабинет, собрал бумаги, которые ему были нужны, закрыл кабинет на ключ и собирался уже уходить, как заметил, что в коридоре свет погашен, а Настя куда-то исчезла. Наверное, уже ушла домой, подумал он. Но, подходя к лифту, увидел в углу на полу знакомую тряпку. Похоже, она забыла ее или обронила в спешке. Артем поднял тряпку, слегка улыбнулся и подумал: ну что за странная девушка? Как бы ей помочь? Он уже давно знал, что внутри у него есть старая, почти забытая доброта, которая редко находила выход в его суровых буднях, но сейчас что-то менялось.

Наутро он снова был в офисе с раннего часа. Сделка требовала завершения договоров, телеконференций, уточнения последних подробностей. Весь день прошел в круговороте встреч, звонков, электронных писем, совещаний. В какой-то момент он вышел из кабинета, чтобы пройтись и снять напряжение. Увидел Настю, которая протирала стеклянные двери отдела продаж. Он заметил у нее на руке небольшой порез, накрытый пластырем. Возможно, она порезалась осколком или острым предметом. Артем вспомнил о ее слезах. Он подошел ближе, она заметила его, слегка вздрогнула, но виду не подала, просто остановилась и ждала, что будет дальше.

— Привет, — сказал он ей и, вспомнив, что она не слышит, улыбнулся, кивнув в знак приветствия. Она тоже слегка кивнула, молча глядя на него своими серо-голубыми глазами. Артем достал телефон, быстро набрал короткое сообщение в заметках: «После работы подожди меня у ресепшен. Хорошо?» — и показал ей. Настя внимательно прочитала и, чуть замявшись, кивнула. Он улыбнулся и пошел дальше. Весь остаток дня он ощущал некоторую нервозность, впрочем, может, это была обычная преддоговорная лихорадка. Но мысль, что Настя останется после работы, его волновала. Он хотел что-то ей предложить, возможно, работу полегче, может быть, помощь какую-то. К концу рабочего дня Артем закончил все дела и, выйдя к ресепшену, увидел, что Насти там нет. Впрочем, еще не все сотрудники ушли. Кто-то задерживался, заполняя отчеты, кто-то обсуждал мелочи завтрашних задач. Артем начал мысленно прокручивать возможные варианты, думал, вдруг она уже ушла, передумала. Но вдруг из лифта вышла Настя, держа в руках ведерко для мусора, сразу заметила Артема и быстро поставила ведерко к стене.

Артем взял ее за руку аккуратно. Жестом попросил идти с ним. Она, казалось, смутилась, но пошла следом, ничего не говоря, лишь смотря на его широкую спину. Они вышли из офисного здания. На улице вечерело, городские огни уже начали вспыхивать. Возле входа стоял его черный седан. Артем обошел машину, открыл переднюю дверь со стороны пассажира и жестом предложил Насте сесть. Она опасливо посмотрела по сторонам и будто колебалась, но потом сделала глубокий вдох и села на сиденье, аккуратно положив руки на колени. Артем сел за руль, запустил двигатель. Он достал телефон и снова набрал сообщение в заметках: «Поехали куда-нибудь перекусим». Настя мельком прочитала, чуть наклонила голову набок, потом кивнула. Ее губы дрогнули, как будто она пыталась сказать «да», но, естественно, не произнесла ни звука. Артем почувствовал, как в его душе растекается тепло от ее согласия. Он понимал, что вряд ли это можно назвать свиданием, скорее он просто хотел поговорить, пусть и на бумаге или в заметках, чтобы узнать, чем она живет.

Они приехали в небольшое уютное кафе недалеко от офиса. В нем был неяркий свет, ненавязчивая музыка — для Насти это не имело значения, но создавало атмосферу, — и не было много посетителей. Артем помог Насте снять легкую куртку, они выбрали столик у окна. Он достал телефон, чтобы продолжить разговор в заметках, но вначале позвал официанта. Тот подошел, улыбнувшись, спросил:

— Добрый вечер, что будете заказывать?

Артем бросил взгляд на Настю, а затем заказал два чая и пару простых блюд — салат и горячее. Он понимал, что не знает ее предпочтений, но решил, что какие-то базовые вещи всегда подойдут. Когда официант отошел, Артем протянул Насте телефон и жестом указал, чтобы она сама набрала, если хочет другое. Она смутилась, но написала в заметках коротко: «Спасибо, мне подойдет». Он улыбнулся. Затем он задал ей вопрос: «Как ты вообще оказалась у нас в офисе?» Настя прочитала и начала быстро печатать ответ, прикусывая нижнюю губу: «Мне нужно было заработать денег. Я недавно переехала в этот город. Меня приняли сюда, потому что компания практикует социальную ответственность, и у них есть квота для людей с ограниченными возможностями».

Артем нахмурился, читая сообщение. Он вспомнил, что где-то действительно подписывал приказ, согласованный с департаментом HR, о найме людей с особыми потребностями, чтобы соответствовать нормам и в целом придерживаться позитивной репутации. Видимо, она попала под эту программу. Он набрал ответ: «А тебе комфортно здесь работать? Люди часто обижают тебя». Пока Настя читала и набирала ответ, официант принес чай и салаты. Девушка улыбнулась официанту, поблагодарила его беззвучным движением губ, а потом отвела глаза в сторону. Она написала: «Не все, но некоторые. Я не могу сказать, что страдаю каждый день, но бывает тяжело, когда… чувствую, что ко мне относятся не как к человеку, а как к объекту для шуток»…