Бездомная девочка подошла к богачу в ресторане и сказала: «Не ешьте ЭТО, я видела как ваша жена что-то подсыпала». Мужчина не поверил, но мгновение спустя весь зал застыл в УЖАСе…

Катя сидела на холодном тротуаре у края главной улицы.

Ее старый пуховик, почти не защищающий от промозглого ветра, был весь в пятнах и дырках. Рядом лежал сложенный кусок картона, который она носила с собой повсюду, это было ее единственное укрытие. В другой руке она держала бумажный стаканчик, в который иногда прохожие бросали мелочь.

Но в этот вечер, стаканчик оставался почти пустым. Катя оглядывалась вокруг, наблюдая за потоком людей. Кто-то спешил домой после работы, кто-то гулял с детьми.

У всех был свой мир, свои заботы. Она понимала, что для них она просто часть улицы, что-то, что не хочется замечать. Ее босые ноги, натертые и огрубевшие, давно перестали чувствовать холод асфальта.

Она привыкла. Голод стал ее постоянным спутником. Последний раз она ела два дня назад, несколько сухарей, которые нашла у мусорного контейнера.

С тех пор в животе лишь пустота и боль. Катя знала, что должна попросить о помощи, но каждое слово давалось с трудом. Ее голос стал хриплым, от бесконечных попыток достучаться, до равнодушных сердец.

«Пожалуйста, хоть немного, я два дня ничего не ела», шептала она, но голос ее почти не слышали. Ежедневная борьба Кати за выживание была похожа на замкнутый круг. Утром она просыпалась на холодном бетонном полу, в каком-нибудь переулке, собирала свои немногочисленные вещи и отправлялась на улицы.

Она знала, где можно найти еду, но там всегда были такие же, как она. Конкуренция за выброшенные крошки иногда заканчивалась драками. Катя была одна.

Она уже не помнила, когда в последний раз кто-то говорил с ней по-доброму. Ее сердце наполнялось отчаянием. Но где-то глубоко внутри теплилась надежда.

Маленькая искорка. Может быть, завтра все изменится. Может кто-то заметит ее.

Может, однажды она сможет вернуться в теплый дом, где не надо будет просить, где не придется бояться. Собрав в себе силы, Катя поднялась с тротуара и шагнула навстречу потоку людей. Она вытянула вперед руку, сжимающую пластиковый стаканчик.

Ее взгляд был робким, но отчаянным. «Пожалуйста, помогите, хоть на хлеб», снова произнесла она, стараясь перекрыть шум толпы. Прохожие, одетые в теплое пальто и куртки, едва смотрели в ее сторону.

Один мужчина с тяжелыми пакетами в руках, ускорил шаг, как только Катя приблизилась. Молодая девушка с наушниками, сделала вид, что ничего не заметила. Даже пожилая пара, которая медленно шла, опустила глаза, чтобы не встретиться с ее взглядом.

Катя подошла к элегантной женщине, одетой в темно-синее пальто, с меховым воротником. В руках у женщины, было несколько пакетов, из дорогих магазинов. Катя потянулась к ней, чтобы привлечь внимание.

«Извините, можно немного, хоть на хлеб», прошептала она. Женщина остановилась, и с раздражением отдернула руку, когда Катя случайно задела ее пальто. «Ты что творишь, грязная! Это пальто стоит больше, чем ты за всю жизнь заработаешь!» резко выпалила женщина, отступив на шаг.

Катя попыталась объяснить, «Пожалуйста, я не хотела, я только», ее голос дрожал. Но женщина не остановилась. Ее лицо исказилось от злости.

«Не подходи ко мне! Ты воняешь, грязь! Почему ты еще не в детдоме, или в каком-нибудь приюте? Ах да, там же нужно работать!» Толпа начала оборачиваться. Кто-то смотрел с интересом, кто-то с неодобрением. Женщина заметила это, и с еще большим раздражением добавила, «Все, что вы умеете, это воровать и попрошайничать.

Почему таких, как ты, никто не убирает с улиц?» Катя почувствовала, как слезы наполняют ее глаза. Она хотела что-то сказать, но слова застряли в горле. Женщина вдруг толкнула ее в сторону, и Катя упала на грязный асфальт.

Ее стаканчик упал, и несколько мелких монеток рассыпались. Посмотрите на нее. Она еще и валяется, как свинья.

Фыркнула женщина, уходя. Катя осталась сидеть на холодной земле. Она посмотрела на рассыпанные монетки, но не решилась их собрать.

Ее сердце сжималось от боли и унижения. Люди проходили мимо, некоторые снимали происходящее на телефоны, но никто не остановился, чтобы помочь. Катя медленно поднялась с холодного тротуара, стараясь не встречаться взглядом с прохожими.

Ее ноги дрожали, а в груди поселилось странное чувство пустоты. Люди вокруг переговаривались, кто-то снимал на телефон, кто-то тихо посмеивался. Но никто не остановился, чтобы помочь, или хотя бы поддержать ее.

Катя чувствовала себя прозрачной, ненужной. Как будто она не человек, а просто часть грязного асфальта. Толпа начала редеть, и она поняла, что больше не может находиться здесь.

Глотнув воздуха, Катя схватила свой картон, прижала его к себе, как единственную ценность, и побежала прочь. Улица была длинной, и казалось, что она никогда не закончится. Ее ноги, хоть и привыкли к холоду и боли, теперь словно налились свинцом.

Катя вбежала в переулок, пытаясь укрыться от взглядов и шума. Ее дыхание сбилось. Она остановилась у стены, прислонилась к холодным кирпичам, и слезы хлынули из глаз.

Катя не могла сдержаться. Она плакала молча, сдержанно, так, как привыкли плакать те, кто давно не ждал утешения. В голове крутились мысли, одна болезненнее другой.

Почему ее никто не слышит? Почему все думают, что она плохая, воровка, грязная? Ведь она никого не обидела. Почему она оказалась в такой жизни? Она не выбирала это. Катя взглянула на картон в своих руках.

Это был ее дом, ее единственная защита от дождя и ветра. Ее пальцы дрожали, а в голове билась мысль, если бы она сейчас исчезла, кто бы заметил? Ее никто не искал, никому она не была нужна. Она вспомнила женщину в синем пальто, ее взгляд, полное отвращение.

Эти слова, эхом звучали в голове, грязная, воровка, ничтожество. Набрав немного воздуха, Катя решила, что не может позволить себе сдаться. Она всегда говорила себе, еще немного, еще один день, еще один шаг.

Если сейчас остановиться, то все закончится, а она хотела жить. Она снова взглянула на переулок. Его темнота казалась бесконечной, но где-то вдали были огни.

Эти огни, давали слабую надежду. Катя вытерла слезы тыльной стороной ладони, и снова шагнула вперед. Ее шаги, эхом разносились по пустому переулку, а ее мысли вертелись вокруг одного, где найти помощь, где укрыться.

Она знала, что в городе есть места, где можно перекусить, или хотя бы согреться. Но ей было страшно, потому что там всегда такие же дети как она. А они не делились.

Они дрались за каждую крошку. Катя не хотела снова сталкиваться с их злобой и завистью. Она знала, как это больно, когда забирают последние копейки, отталкивают, как ненужную.

Она всегда была одна. И, наверное, так будет всегда. Ее страх усиливался с каждым шагом, но она гнала его прочь.

Она думала о тепле, о еде. Может она найдет кусок хлеба. Может ей снова улыбнется удача.

Ее ноги ввели ее к старому знакомому месту, заднему двору ресторана, где часто выбрасывали остатки еды. Там всегда пахло жареным мясом и теплым хлебом. Этот запах, часто наполнял ее иллюзией того, что жизнь может быть чуть легче.

Она решила, что доберется туда, что бы ни случилось. Катя добралась до заднего двора ресторана, едва переставляя ноги. Этот угол города, она знала хорошо, здесь всегда стояли мусорные контейнеры, которые издавали приятный запах пищи.

Это место казалось ей маленьким островком надежды. Несмотря на усталость, она чувствовала, как внутри оживает слабое чувство радости, может быть, сегодня ей повезет. Она огляделась, чтобы убедиться, что вокруг никого нет.

Работники ресторана, часто выгоняли таких, как она, с криками и угрозами, а иногда даже с толчками. Катя присела возле одного из контейнеров, закрыв лицо своим старым капюшоном, чтобы не привлекать внимание. Она начала рыться в мусоре.

Под пальцами чувствовалась сырая бумага, пластиковые упаковки и остатки пищи. Через несколько минут, ее руки нащупали что-то твердое. Катя вытащила небольшой батончик хлеба.

Он был еще в упаковке, почти целый. Сердце у нее забилось быстрее, и она выдохнула с облегчением. Это был ее шанс хоть немного утолить голод.

Катя быстро сунула находку в карман, опасаясь, что кто-то может ее забрать. Она знала, что другие дети, если заметят, не остановятся перед тем, чтобы отобрать ее драгоценную находку. Глядя на контейнер, она подумала, что можно еще немного поискать, вдруг повезет найти что-то еще.

Но внезапно ее радость начала угасать. Она почувствовала, что за ней кто-то наблюдает. Ее взгляд нервно метнулся в сторону окна ресторана.

За стеклом виднелся желтый свет, и тени двигались в ритме работающей кухни. Катя замерла, прислушиваясь к шуму тарелок и шагам работников. Никто из них не выглядывал, но что-то в этом месте внушало ей тревогу.

Ее настороженность усилилась, когда она заметила, как окно кухни открыто. Она осторожно приблизилась, заглянула внутрь. Внутри все было чисто, блестело от света ламп.

Белые фартуки поваров мелькали среди кипящих кастрюль. На первый взгляд все казалось обычным, но Катя вдруг ощутила, что ее радость от находки смешивается со странным чувством тревоги. Катя осторожно прижалась к холодной кирпичной стене, пытаясь заглянуть внутрь ресторана через приоткрытое окно.

Внутри все кипело от движения, повара наклонялись над плитами, сервировали блюда на длинных столах, официанты сновали между ними с подносами. Звук сковородок и ножей смешивался с обрывками разговоров. Казалось, все шло своим чередом.

Но внезапно в кухне появилась женщина. Катя сразу обратила на нее внимание. Ее красное платье выделялось на фоне строгой униформы работников.

Высокие каблуки звонко стучали по плитке, а осанка женщины говорила о ее уверенности. Это была Вероника Воронцова, жена известного предпринимателя Андрея Воронцова. Катя уже видела ее на фотографиях, в выброшенных журналах которые часто находила в мусорных контейнерах.

Катя замерла….