Баня по пятницам оказалась лишь предлогом. Так жена скрывалась свои «ПОХОЖДЕНИЯ» к соседу. Месть мужа была ИЗОЩРЕННОЙ…
— Таня, — я снова посмотрел ей в глаза, — всё кончено. Ты предала меня. Ничего больше не будет. Ни доверия, ни семьи.
Эти слова окончательно сломили её. Она закрыла лицо руками и начала всхлипывать ещё громче. Я молча встал из-за стола и вышел из кухни. Этот разговор был завершён. Мы оба понимали, что дальше будет только развод.
Прошло несколько дней. Мы с Таней не разговаривали. Она пыталась сделать вид, что ничего не произошло, что всё ещё можно исправить. Но каждый раз, когда я видел её, внутри меня поднималась волна отвращения. Все эти годы, когда мы строили свою жизнь, воспитывали детей, делали ремонт в доме, ездили на дачу, вдруг потеряли для меня всякий смысл. Я больше не мог смотреть на неё как на свою жену. Всё, что связывало нас, было разрушено.
Я позвонил своему адвокату. Мы давно с ним были знакомы, хороший человек, профессионал в своём деле. Я знал, что он поможет мне пройти через этот процесс быстро и без лишней драмы. Развод — это всегда неприятно, особенно после стольких лет совместной жизни. Но я больше не видел смысла тянуть.
Таня всё это время пыталась избежать неизбежного. Она несколько раз начинала разговоры, пыталась завести беседу о будущем, о том, как она всё исправит. Но я больше не слушал её. Я чётко дал понять, что всё кончено.
— Олег, ты же понимаешь, что мы сможем это пережить? — снова сказала она однажды вечером, пытаясь найти выход из ситуации. — Мы столько лет вместе. Я же люблю тебя.
— Тань, мы уже пережили, — холодно ответил я, не глядя на неё. — Только ты этого не заметила.
Эти разговоры стали для меня обыденностью. Каждый раз она пыталась найти в себе слова, которые могли бы всё исправить, но я знал, что это не сработает. Всё, что у нас было, растворилось в том моменте, когда я увидел её с Валерой у бани. И никакие разговоры не вернут назад то, что потеряно.
Через неделю после того инцидента я подал на развод. Таня не стала сопротивляться. В душе, видимо, и она понимала, что дальше уже ничего не будет. Все её попытки исправить ситуацию выглядели скорее как страх остаться одной, чем как настоящая любовь. Я больше не мог ей верить, да и не хотел…
