Едь в свое село, там курам дизайн делай! — Ехидно орал муж, вышвыривая вещи жены… А через год на празднике ЗАСТЫЛ, увидев ее не одну…

Виктория стояла у плиты, помешивая соус для пасты. Залитая закатным солнцем кухня наполнялась ароматами базилика и томатов. На столе уже были расставлены любимые бокалы Артема, в холодильнике охлаждалось белое вино.

Она всегда старалась создать особую атмосферу для их вечеров. Звук поворачивающегося в замке ключа заставил ее улыбнуться. Привычный скрип паркета в прихожей, шорох снимаемого пиджака.

Но что-то было не так. Обычно Артем сразу окликал ее, спрашивал, как прошел день. Сегодня в квартире повисла непривычная тишина.

— Вика, — его голос прозвучал глухо. Она обернулась, держа в руке деревянную лопатку. Артем стоял в дверном проеме кухни, не проходя внутрь.

Его галстук был небрежно ослаблен, а в глазах застыло какое-то новое, чужое выражение.

— Ужин почти готов, — она попыталась разрядить повисшее напряжение. — Твоя любимая паста.

— Нам нужно поговорить, — он прошел к столу, отодвинул стул. Металлические ножки неприятно скрипнули по кафелю. — Я подаю на развод.

Виктория замерла. Соус на плите начал пузыриться, но она не могла пошевелиться. Кухня вдруг стала казаться нереальной, словно декорация в театре.

— Что? — Она едва узнала свой голос.

— Я больше не могу так жить, — Артем говорил ровно, будто зачитывал деловой отчет. — Это решение не спонтанное. Я думал об этом последние полгода.

Виктория медленно выключила плиту. Руки действовали автоматически: сняла кастрюлю, поставила на подставку.

— Полгода? — Она опустилась на стул напротив мужа. — И все это время…

— Я не хотел делать поспешных выводов, — он достал из кармана рубашки сложенный лист. — Здесь предварительное соглашение о разделе имущества. Квартира остается мне, но я выплачу тебе компенсацию.

В горле встал ком. Двенадцать лет совместной жизни уместились в один печатный лист…