Главврач при всех наорал на новенькую санитарку. Но когда утром та прервала собрание директоров и приказала главному ВСТАТЬ, все ОБОМЛЕЛИ от того, что произошло дальше…
Яна стояла посреди огромного фойе главной областной больницы города.
Она держала мокрую тряпку в руках и чувствовала, как её лицо медленно снизу вверх покрывается краской. Прямо как картинка на компьютере, когда делаешь заливку. Вот сейчас эта краска достигнет корней волос, и её начнёт тошнить.
Странная реакция, но так она реагировала с самого детства, если на неё кричать. А на неё кричали. Прямо сейчас, не стесняясь в выражениях, поминая её и её родителей и прочих родственников.
Ну вот, как и ожидалось, её стало тошнить. А это значило лишь одно. Лицо Яны уже было красное, как помидор.
Сейчас потемнеет в глазах, и она грохнется в обморок. И почему она всегда так реагировала? Даже мама никогда не повышала на Яну голос, зная о её особенности. Родители у Яны хоть и были приёмными, но относились к девочке не просто хорошо, а с огромной любовью.
Своих детей у них не было, а вот Яна была. Она знала, что неродная дочь в семье, тем не менее никогда себя таковой не чувствовала. Может, просто потому, что узнала об этом уже достаточно взрослая? Не было вот этих подростковых истерик и поисков родной матери.
К тому же Яна была с ней неплохо знакома, через неё и узнала о том, что приёмная. Но дело сейчас было вовсе не в этом. Орал на неё главврач больницы, в которую Яна совсем недавно устроилась просто санитаркой.
И ладно бы он орал на неё и оскорблял бы её всякими нехорошими словами. Яна бы даже внимания не обратила на этого старого остолопа. Ей было всё равно.
Она знала, что всё это игра. Всё это было не на самом деле, не по-настоящему. Но неужели вы могли подумать, что выпускница филологического факультета будет работать простой уборщицей? Однако Лев Константинович, главврач больницы, этого не знал.
Он с самого первого дня, как Яна сюда устроилась, просто возненавидел её. И непонятно почему. Яна никак не могла найти причину, отчего главврач так на неё зыркает, и почему просто кидается на неё, стоит ей хоть на полметра к нему приблизиться.
Так было и в этот раз. Она заканчивала уборку и вытирала на сухо фойе. Лев Константинович проходил мимо, как всегда уткнувшись в своей бумаге.
Он не заметил ведро с водой, которое стояло возле Яны. Споткнулся об него, ведро упало, вода разлилась. Казалось бы, ну что здесь такого? Посетителей в фойе почти не было.
Сам главный успел вовремя отскочить. Он даже ног не замочил и не испортил свои итальянские туфли. Да, неприятно, неожиданно.
Но ничего же не произошло. К тому же собирать всё это предстояло Яне. Ну извинись и топай дальше.
Но этот инцидент, похоже, был катализатором и произошёл взрыв. Это был тот самый малейший повод, который, возможно, и ждал Лев Константинович. Возможно, даже он сам специально и толкнул это ведро.
Короче говоря, он стал орать на Яну. Он заводился всё больше и больше, и вместо того, чтобы выпустить пар и успокоиться, Лев Константинович распоясался словно большой блестящий самовар. Он вспомнил все, какие только можно было эпитеты из языка, которые касались неуклюжих и неловких людей…
